Родилась в г. Чистополь (Татарская АССР). В 1934 вышла замуж за инженера Э.Д. Вольского (в девичестве Жеребцова), через год у них родилась дочь Татьяна. Но 4 ноября 1936 Э.Д. Вольский был арестован по обвинению в “участии в террористической организации, связанной с троцкистско-зиновьевским блоком”, а его женитьбу следователь объяснял тем, что квартира жены подходила для совершения террористического акта. 1 июля 1937 года Вольский был расстрелян. Позже, 17 февраля 1938 арестована и Серафима Степановна, как ЧСИР (член семьи изменника родины). Зная, что ее арестуют, она заранее увезла дочь к своей матери в Чистополь. С.С. Вольскую приговорили к 5 годам ИТЛ. Весь срок отбывала в Потьме (Темлаг). В лагере простудилась, перенесла операцию: удалили обе груди, предположительно у нее был рак. Вышивала одежду в подарок дочери. Они встретились, когда в 1939 или 1940 дочь с бабушкой приехали на свидание. Освобождена 17 февраля 1943 без права проживания в Москве. После освобождения приехала в Чистополь к дочери и родителям. 25 июля 1957 года Эдуард Романович Вольский и Серафима Степановна Вольская были реабилитированы за отсутствием состава преступления. Тогда же семье выдали ложную справку о смерти Вольского в 1942 году в лагерях от воспаления легких. И лишь в 1999 году дочь Татьяна Эдуардовна смогла ознакомиться с материалами дела своего отца, которые впервые опубликовал «Мемориал». Серафима и Эдуард Вольские похоронены на Донском кладбище (на момент похорон Серафимы Степановны родственники еще не знали о том, что это то же самое кладбище, где был захоронен Эдуард Романович).

Стихотворение внучки Серафимы Вольской (Марина Игоревна Галицкая):

“Баба Сима курила Север, боялась собак – сторожевых овчарок, 
вышивала крестиком. Не отвечала
на заданные вопросы.
Ее ругали свои: как можно кормить ребенка, постоянно дымя папиросой.
Баба Сима любила меня, а я не любила кашу, но ела, 
потому что она сказала, что от каши вырастут косы 
и тогда мы завяжем бантики.
Ее мордовские незабудки цвели голубыми цветами. 
А потом от нее ничего не осталось – только пепел в стене колумбария.
И светлые облака и рубашка с крестиками молодых надежд на счастливый конец истории. 
Это я счастливый конец истории, дождалась, когда вырастут косы – 
два мышиных хвостика с белыми бантиками. 
И постскриптум: в Мордовии стояли морозы, 
уметь вышивать означало выжить, 
не сгнить на лесоповале, 
и уже все знали, 
что нельзя ничего подписывать на допросах”.

Источники: архив Мемориала; воспоминания Т.Э. Вольской (дочери)